В пятницу в Николо-Улейминском монастыре похоронили скромного и работящего инока-схимника Михаила (Евдокимова). Его кончина вызвала отклик в сердцах жителей Ржева, где одно время жил покойный, и которые прислали свои воспоминания «Старообрядцам».
Свящ. Евгений Чунин: Михаил Васильевич Евдокимов (1937 г.р.) пришел наниматься в работники на нашу пилораму, наверное, в 1998-1999 годах (но вскоре оказалось, что он уже раньше заходил в нашу церковь – однако не подошел к священнику, ни с кем не познакомился; скромняга! Да и вопросов у него тогда не было никаких.)
Сергей Гладышев: Михаил Васильевич приехал тогда на велосипеде на пилораму, попросил взять его на работу. Роста маленького, сам худой, в годах – ему было под 60 тогда, – ну куда его приспособишь? Я ему отказал. Михаил Васильевич выпросил кусок горбыля, привязал к велосипеду проволокой и увез на велике эту тяжелую деревяшку.
Через неделю он пришел снова, и снова я его не взял.
На третий раз, глядя, как он тащит на себе очередной горбыль, я сдался.
Решил, что он попробует – и сам уйдет, не выдержит тяжелой работы на пилораме. Но он не просто выдержал, а всех удивил своей выносливостью и трудолюбием. Как муравей, безостановочно работал (я правда не ставил его на самые тяжелые работы – катать бревна или таскать сырой брус). Ел он мало и всё самую простую еду вроде картошки да лука.
Свящ. Евгений Чунин: Позже, когда он уже работал на пилораме, мы познакомились ближе, и, естественно, возникли вопросы о его христианской жизни, христианском статусе. Оказалось, что он не имел полного крещения, и Михаил с радостью согласился покреститься, что и произошло накануне праздника Покрова, 13 октября 2001 года. А на самый Покров он в нашем храме впервые причащался.
Сергей Гладышев: Однажды я увидел его неторопливо бегущим по обочине дороги в сторону города – Михаил Василич бежал за хлебушком в магазин. Так мы узнали, что он марафонец со стажем. А привычку не бояться работы дала ему шахта – в прошлом он был шахтером на Донбассе.
Свящ. Евгений Чунин: Потом были несколько лет работы на пилораме в Ржевской обители, но примерно в 2002 году наша пилорама остановилась, и все работники разошлись – кто куда. Михаилу идти было некуда, он уже привык к нашей церковной компании, а я, как настоятель и председатель (в те годы), уже мечтал о том, какого добросовестного и неприхотливого труженика обретет теперь наша община в его лице… Даже с жильем для него решил вопрос, договорившись, где мы разместим его при церкви.
Но случилось иначе. Раздался звонок из Улеймы – ныне покойная игуменья матушка Варсонофия просила Христа ради помочь монастырю: приближалась зима, нужен был надежный истопник. Мол, «у вас там целая пилорама есть, да и в храме сколько мужиков – я сама видела! Найдите кого-нибудь, чтобы помочь нам! У нас ведь одни старухи, мы только Богу молиться можем… И мы будем за вас молиться!»
Эта просьба м. Варсонофии была настолько отчаянной, что очень захотелось помочь монастырским богомольцам.
Поразмышляли, прикинули – и единственным человеком, кого мы нашли возможным послать на помощь монастырю, оказался Михаил Васильевич. Поэтому так и не стал Михаил нашим церковным тружеником – сразу «на повышение пошел»…
Позвонил я через неделю м. Варсонофии, сказал, что мы решили отправить к ней Михаила Евдокимова, что договорились с ним, и рассказал про него немного. Она еще посетовала: «Что же вы пенсионера посылаете, ведь у нас работа трудная, неужели помоложе никого не нашли?», – но у нас других вариантов и не было…
А Михаила и уговаривать не пришлось: надо – значит, надо. Правда, я сказал ему примерно так: «им в монастыре СЕЙЧАС надо помочь, а дальше решим. Давай, я тебя отвезу туда?» Но он отказался – сказал, что легко доедет на велосипеде: ведь сейчас не зима? Так «своим ходом» и уехал!
Сергей Гладышев: Потом я сменил работу и потерял его на время из виду, а встретил его вновь уже в Николо-Улейминском монастыре. Монастырские сестры к тому времени натерпелись лиха от местных кочегаров – мужики то пили, то прогуливали, и с отоплением постоянно была беда, хоть нанимали они троих истопников посменно. Монастырь отапливался тремя угольными котлами, но Михаил Васильевич стал топить их один. А это означало, что с октября по май ему не было возможности поспать подряд более двух часов: котлы нужно было загружать углем, чистить, таскать уголь и выносить шлак.
Если падал снег, то, подкинув угля, Михаил Васильевич брал лопату и шел чистить территорию – примерно как две наши, что вокруг Ржевского храма.
А ещё – в перерывах между работой – он учился читать Псалтырь. И выучился. Ночами, надев кафтан, шел на общемонастырскую молитву, и радовался, если ему давали что-то прочитать!
Свящ. Евгений Чунин: Конечно, тогда еще никто не думал, что это будет навсегда. Первые годы летом он приезжал во Ржев. Ему хотелось повидаться со знакомыми, помолиться в нашем храме, который стал для него родным, сходить на исповедь, причаститься… Но монастырь уже не отпускал его: как только приближалась следующая осень, он уже сам спешил вернуться, понимая, что там некому будет топить… Что поделать: совестливый!
Так со временем он и остался в монастыре насовсем – уже и приезжать во Ржев перестал. А Ржевские прихожане, когда кто заглядывал в монастырь, всегда посещали его, как своего земляка, и он рад был повидаться со знакомыми…
Сергей Гладышев: Какое-то время Михаил Васильевич приезжал оттуда (почти 400 км) на своем велосипеде, ночуя в дороге в палатке. Велосипед у него был самый простой, советский.
Потом он и приезжать в Ржев перестал – остался в монастыре насовсем. Сестры-инокини могли обратиться к нему по всякой нужде – забить гвоздь, починить очки или электрический чайник – старый шахтёр не отказывал никому. Позже, войдя в монастырскую жизнь окончательно, он принял иноческий постриг с именем Михей.
Свящ. Евгений Чунин: Облегчение наступило тогда, когда в монастырь провели газ и устроили газовое отопление – ушли в прошлое труд кочегара и десятки тонн угля каждый месяц. Теперь работа не была такой тяжелой, и монастырь мог бы обойтись без своего многолетнего помощника, но и здоровье инока Михея было уже далеко не таким как ранее… Михей прислушался к советам и остался в монастыре.
Сергей Гладышев: Он очень, очень долго не поддавался возрасту и болезням (болели и отекали ноги, я как-то раз растирал их мазью и содрогнулся, представив, какие страдания они причиняют ему.) Но он, с трудом переставляя их, снова брал лопату и шел чистить снег или носить дрова…
Позже он принял Великий постриг (схиму) – снова сменил имя и стал опять Михаилом.
Свящ. Евгений Чунин: Так вышло, что я побывал в монастыре в самом конце октября 2024 г. и посетил инока схимника Михаила – наверное, последним из ржевитян. Он был в своей келье, сам узнал вошедшего к нему священника, минут пятнадцать мы тепло говорили – он был в полном разуме и памяти… Михаил стоял на ногах (придерживался за мебель). Я благословил его, предложил ему наших газет «Покровский вестник» (это все, что было у меня с собой на память о Ржеве). Он тепло улыбнулся, взял пару номеров, сказав: «мне самому уже не прочесть, но кого-нибудь попрошу»… Не желая утомлять его, мы расстались, в надежде встретиться еще… И вот спустя месяц – известие о его блаженной кончине…
Сергей Гладышев: И вот он упокоился. В своей жизни я видел такого труженика только один раз. Был инок этот безропотен и вообще молчалив. В келье у него всегда было чисто, уютно и необычно – как-то чувствовался дух ее хозяина.
Царствие небесное рабу Божию, труженику и молитвеннику.
Всем нам он как пример того, на что на самом деле способен человек, если захочет…
Свящ. Евгений Чунин: А вот могилку его в монастыре мы непременно будем посещать, и, наверное, ржевский дубовый крест на ней поставим…
Это был истинный раб Божий, которых сегодня очень мало…
| Автор(ы): | о. Евгений Чунин, Сергей Гладышев |
|---|